История русской эмиграции в Африке

История русской эмиграции в Африке фиксирует случаи, когда церковь способствовала возрождению русского землячества или, наоборот, вносила раскол в эмигрантскую среду. Так, в Эфиопию (как и в дру­гие африканские страны) с окончанием второй миро­вой войны устремился новый — второй — поток рус­ской эмиграции, в основном из лагерей для переме­щенных лиц (главным образом из Чехословакии и Югославии). В отличие от первой, во время второй волны соотечественники приезжали не стихийно, са­мотеком, а уже с готовыми контрактами, их переезд был оплачен Организацией Объединенных Наций для беженцев. Это время характеризуется возрождением русской колонии в Эфиопии: была восстановлена разру­шенная во время оккупации Церковь Святой Троицы в Аддис-Абебе, выписан священник отец Анатолий Миловидов; вновь церковь вместе с Обществом русских эмигрантов стала объединяющим началом в деятельно­сти русского землячества.

Одно время приход состоял из почти ста прихожан русского происхождения. Иначе ситуация складывалась в Марокко. После окончания второй мировой войны сюда также стали прйбывать советские перемещенные лица. Образова­ние их сегмента русской колонии в Марокко отно­сится к 1946 году. Они прибывали партиями из Евро­пы: сначала 400 человек, а несколько месяцев спустя еще 250 русских. Ими в Касабланке была открыта (в основном на субсидии американского фонда Льва Толстого) новая православная церковь, очевидно ан­тисоветской направленности. Вокруг Рабатской церкви, ориентирующейся на Московскую патриархию, развернулась борьба, в ре­зультате которой члены церковной ассоциации «Рус­ская православная церковь и русский очаг в Марок­ко» (а по существу практически весь состав русской эмиграции первого потока), попытались — увы, не очень успешно — принять новый Устав, который бы и официальном порядке закреплял подчинение имею­щихся в Марокко православных приходских церквей восточного обряда Московскому патриархату. Сама ассоциация с этого момента стала именоваться «Ас­социацией русской православной церкви в Марокко».

Замуж в Африку: новый тип эмиграции?  К сегодняшнему дню в Африке действуют (или нахо­дятся в стадии организационного оформления) около двух десятков женских ассоциаций, объединяющих русскоговорящих женщин, здесь постоянно проживающих. Такие объединения существуют в Гане, Замбии, Каме­руне, Марокко, Нигерии, Судане, Уганде, Того, Анголе, Маврикии, Сенегале, Нигере, Руанде, Мали, Республи­ке Конго, Кот-д 'Ивуаре, АРЕ. По формам эти объединения весьма разнообразны: ассоциации, клубы, землячества, союзы и пр.

В некоторых случаях идея организационного оформления русских гражданок рождается в процессе деятельно­сти ассоциации выпускников бывших советских (ино­гда совместно с восточноевропейскими, как, напри-мер, в Нигерии) учебных заведений. Землячество по­стоянно проживающих в Республике Конго российских фаждан, например, образовано в 1988 году. Формально процедура создания таких организаций следующая: собирается инициативная группа автори­тетных в этих кругах, энергичных женщин, которая исдет подготовительную работу с учетом местных ус­ловий: разрабатывается проект Устава будущей орга­низации, устанавливается число членов правления (совета, комитета) (см. Приложение I), определяются размеры вступительных и членских взносов, необхо­димых для ее будущей жизнедеятельности, предлага­ются варианты названия, организуется подписка (как правило, на платной основе) на печатные издания меж­дународной ассоциации «Родина» и пр. На первом орга­низационном собрании утверждается план работы на соответствующий период времени.

Приведем здесь выдержку из письма, полученного автором от руководителей Ассоциации советских женщин в Кот-д'Ивуаре: «С 1991 года мы организовали нашу ассоциацию советских женщин. Было невероятно трудно собрать всех вместе и поразмыслить о нашей судьбе». Консульские службы на местах отмечают также, что процессу складывания женских землячеств способно помешать и такое обстоятельство, как раз­деление женщин на определенные социально пре­стижные группы в зависимости от занимаемой мужем должности (как, например, в Республике Конго или на Мадагаскаре). Наконец, в некоторых государствах континента (например, в Сомали) местные власти просто не признают создания общественных органи­заций наших граждан.